Вытащила от ЖЖ-друзей)
«Читаю дневник Прокофьева и сталкиваюсь с описанием одной из самых мне ненавистных моделей поведения
"... Я сидел в библиотеке, а Черепнин, очень хорошо настроенный, рассказал анекдот из своих заграничных путешествий. В поезде Берлин-Париж какие-то двое русских принимают его за немца и уверенные, что он ничего не понимает, ругают его, не стесняясь его присутствия, а в заключение с коробкой конфет и с любезным видом обращаются к нему, сказав "Жри, собачий сын, жри!".
"Нет, благодарю вас, мне что-то не хочется", - ответил Черепнин на чистом русском языке."
Спустя приблизительно 90 лет от описываемых событий я ехала из Венеции в Рим. В отделении на четверых, кроме меня, сидели еще двое итальянцев лет тридцати пяти. Быстро оглядев мое неитальянское лицо и книжку на кириллице, они сначала сочно обсудили меня, а затем перешли к общему разговору о физиологии и сексуальных предпочтений иностранок в целом и славянок в частности.
Но тут подошел контролер, обратился ко мне (первой из трех) за билетом - и мы с ним несколько минут проговорили о погоде и новых, недавно появившихся скоростных поездах, пока за его спиной, не поднимая глаз, двое моих попутчиков быстро протискивались с вещами на выход.
А самый чудовищный случай я как то уже рассказывала кажется здесь - Тони, работавший курьером при консульствах, добрейшая душа, как то раз влюбился и женился. Перевез жену с ребенком к себе в Рим, нашел дополнительный подработок, чтобы молодая ни в чем не нуждалась. Как то спустя месяцев восемь, рассказывал, что жена иногда нарочно говорит с ним по-русски и он не понимает ничего. "Так запиши, Тони, мы переведем" - сдуру ляпнул мой коллега.
Через пару дней, когда Тони пришел, он долго рылся в карманах, а потом, немного смущаясь, подал нам обрывок какой-то бумажки, на котором карандашом старательно было выведено "Kokta ty use sdoknesh lysi hui".»
Ссыль на ЖЖ
«Читаю дневник Прокофьева и сталкиваюсь с описанием одной из самых мне ненавистных моделей поведения
"... Я сидел в библиотеке, а Черепнин, очень хорошо настроенный, рассказал анекдот из своих заграничных путешествий. В поезде Берлин-Париж какие-то двое русских принимают его за немца и уверенные, что он ничего не понимает, ругают его, не стесняясь его присутствия, а в заключение с коробкой конфет и с любезным видом обращаются к нему, сказав "Жри, собачий сын, жри!".
"Нет, благодарю вас, мне что-то не хочется", - ответил Черепнин на чистом русском языке."
Спустя приблизительно 90 лет от описываемых событий я ехала из Венеции в Рим. В отделении на четверых, кроме меня, сидели еще двое итальянцев лет тридцати пяти. Быстро оглядев мое неитальянское лицо и книжку на кириллице, они сначала сочно обсудили меня, а затем перешли к общему разговору о физиологии и сексуальных предпочтений иностранок в целом и славянок в частности.
Но тут подошел контролер, обратился ко мне (первой из трех) за билетом - и мы с ним несколько минут проговорили о погоде и новых, недавно появившихся скоростных поездах, пока за его спиной, не поднимая глаз, двое моих попутчиков быстро протискивались с вещами на выход.
А самый чудовищный случай я как то уже рассказывала кажется здесь - Тони, работавший курьером при консульствах, добрейшая душа, как то раз влюбился и женился. Перевез жену с ребенком к себе в Рим, нашел дополнительный подработок, чтобы молодая ни в чем не нуждалась. Как то спустя месяцев восемь, рассказывал, что жена иногда нарочно говорит с ним по-русски и он не понимает ничего. "Так запиши, Тони, мы переведем" - сдуру ляпнул мой коллега.
Через пару дней, когда Тони пришел, он долго рылся в карманах, а потом, немного смущаясь, подал нам обрывок какой-то бумажки, на котором карандашом старательно было выведено "Kokta ty use sdoknesh lysi hui".»
Ссыль на ЖЖ